Жанна Гусейнова

ГУСЕЙНОВА ЖАННА ВЛАДИМИРОВНА адвокат, Член Дисциплинарной палаты Киевской областной квалификационно-дисциплинарной комиссии. В этот выборный орган, представляющий адвокатов Киева и Киевской области, Жанна Владимировна избирается в третий раз, с 1993 г.

– Как начинался Ваш путь в профессию? 

 Мне всегда хотелось стать адвокатом! Еще в школе обожала смотреть старые фильмы, где интеллигентные,благообразные пожилые адвокаты произносили красивые, справедливые речи

На переменках, между уроками, бегала в соседний книжный магазин, доставала с полок юридические книги и старалась постичь таинственные слова: уголовное преступление, мера наказа- статья такая-то и такая-то. Эти слова и термины, значение которых я Конечно, понимала не до конца, звучали для меня, как музыка. Детективы,которых в то время было не так много,я зачитывала до дыр. После школы по- пыталась поступить на юридический факультет Киевского Государственного Университета им. Тараса Шевченко. Первое столкновение с реальностью оказалось суровым: из абитуриентки в студентку я не превратилась – не добрала балл. Сказать, что я расстроилась,значит, ничего не сказать. Казалось, жизнь закончилась. Утешила меня одна из моих теток: “Какой же ты юрист, если после первой неудачи лапки – кверху? 

Значит, не хочешь быть адвокатом. “. Чтобы доказать обратное, что бы проверить себя, я устроилась работать секретарем судебного заседания в – Броварской суд. Уже через год поняла,какой это труд. И не только у адвоката, – но и у судьи, и у прокурора. Однако романтика адвокатской профессии манила непреодолимо – я поступала в университет 6 раз! Даже не знаю, что именно переломило ситуацию: то ли мое, упорство, то ли просто случай помог – я поступила на заочное отделение юрфака. Пока училась, продолжала работать в суде, уже судебным исполнителем. Затем перешла на должность юрисконсульта в Киевский “Облрeмбытстройтрест”, где проработала 4 года. И все это время меня не покидало чувство какой-то неудовлетворенности. Казалось бы, работа по специальности, но, к сожалению, была она слишком, если хотите, какой- то бумажной. Все чаще я вспоминала свою работу в суде.

– И вы все–таки решили стать адвокатом, чтобы добиться осуществления детской мечты, хотя для этого пришлось отказаться от работы в тресте – достаточно престижной и хорошо оплачиваемой?

– Да, по тем временам оплата труда адвоката и юрисконсульта была приблизительно одинаковой. Но дело не только в деньгах. В тресте, как я уже говорила, почти не приходилось работать с людьми. Я составляла и проверяла правильность оформления договоров, актов. В общем, это была обыкновенная бумажная текучка. А хотелось помогать реальным, живым людям. Еще будучи секретарем судебного заседания, я заслушивалась речами адвокатов, видела, как они стремятся доказать невиновность своих подзащитных, если речь шла об уголовном деле, или как в гражданских процессах отстаивала права человека, если эти права нарушены.

– Соответствовали ли Вашим представлениям реалии адвокатской практики? 

– За двенадцать лет работы в суде я уже имела некоторые представления о работе адвоката. Но, признаюсь, не подозревала, что это так трудно.

– Что оказалось самым трудным? 

– Дело в том, что очень сложно установить контакт с человеком. Все люди разные, и требования у них разные. у каждого свое представление об адвокате и его работе, А ты обязан оказывать юридическую помощь только в границах правового поля, К примеру, человек совершил преступление. Ты рассказываешь, какое наказание предусмотрено По этой статье. А он заявляет: “Я вам деньги заплатил, пусть меня выпустят!”, Ты снова объясняешь, что, согласно статье такой-то, мера наказания — такая.

А оплатил он твою работу, твое время, потраченное на ознакомление с делом, на участие в следственных деи: ствиях и так далее. К сожалению, не все Понимают, что помощь адвоката — это только юридическая помощь. Работая с клиентом, необходимо быть тонким психологом. Внимательно выслушать, выяснить, признает он себя виновным или нет, правду говорит или пытается что-то скрыть, чтобы выглядеть лучше. Адвокату нужно доверять, как врачу. Если человек не совершал преступления, то именно адвокат Должен собрать все доказательства его невиновности. Это право адвоката собирать все интересующие сведения и предоставлять их суду. Обязательно следует выяснить, чего человек хочет. Бывает, что претензии клиента неправомочны. И тогда это нужно четко ему объяснить. Если не удается достичь взаимопонимания с клиентом в каких то вопросах относительно тактики ведения защиты, то работать вместе — не-Возможно. Если ты видишь, что человек говорит неправду, работать с ним не стоит. Ведь придется искать доказательства там, где их нет. Все, сказанное адвокату, есть тайна. Как на исповеди.Врать просто не имеет смысла. Чем более правдивую информацию получит адвокат, тем больше у него шансов найти правильную схему защиты.

Ведь защитник – всегда на стороне клиента. Был в моей адвокатской практике случай, когда отец задержанного заключил со мной соглашение. На первой же встрече в изоляторе временного содержания мой потенциальный подзащитный стал говорить, что у меня в сумке – подслушивающее устройство, что я хочу ему навредить. Увы, в таких условиях я не смогла работать и расторгла соглашение. С другой стороны, именно профессионализм и внимание адвоката может спасти человека. 

Однажды я вела дело, по которому мой подзащитный обвинялся в оказании сопротивления сотрудникам милиции и нанесении одному из них телесных повреждений, в частности, удара бутылкой по голове. Ознакомившись с материалами дела, я узнала, что на потерпевшем была меховая шапка. Запросила экспертизу по характеру повреждений, которая показала, что, во-первых, повреждения были незначительные, а, во-вторых, они не могли быть нанесены бутылкой. И человека оправдали. 

– Бывают ли случаи, когда адвокат не соглашается идти по делу?

– Не оправдывает своего высокого звания Адвокат который отказывается защищать человека, обратившегося к нему за помощью, независимо о какое преступление он совершил, но призналось, что лично я только в исключительных случаях соглашаюсь защищать тех, кто совершил изнасилование малолетних или несовершеннолетних. Как женщине, как матери мне очень сложно идти по таким делам. Безусловно, адвокат обязан оказывать помощь любому человеку, ибо вина его может быть доказана только в суде. Даже если следствие утверждает, что этот человек — преступник, меру вины может определить только суд. 

– Что такое адвокатская этика? Что можно и что нельзя адвокату? 

– Во-первых, адвокат не может защи щать нескольких людей, проходящих по одному делу, если у них разные позиции, когда каждый отрицает свою вину и утверждает, что виноват другой. Как правило, адвокат заключает соглашение о защите с родственниками.

Когда при первом свидании с подзащитным я вижу расхождения в их показаниях, я могу защищать только од ного из них. Во-вторых, в случае, если Консультировал истца, а потом хочешь защищать ответчика. В-третьих, защитником не может быть человек, который проходил по данному делу как понятой, свидетель, которого нужно допросить, родственник следователя или инспектора уголовного розыска, принимавшего участие в этом деле. Хотя это больше правовой аспект, чем этический. А этика – вещь намного тоньше, деликатнее, если хотите. По мно, был случай, когда мы, несколько адвокатов, защищали обвиняемых, а наш коллега – потерпевшую. И он, видя, что к потерпевшей больше внимания и сочувствия, стал позволять себе делать замечания адвокату другой сто роны. Конечно, не в зале суда, где судья обязательно сделал бы ему замечание и написал представление на дисциплинарную комиссию. Но он стал оскорблять и унижать своего же коллегу, возможно, чтобы деморализовать ее. Такое поведение – недостойно. Это ярчайший, недопустимейший пример нарушения адвокатской этики.

– Как складываются отношения адвоката со следственными органами, милицией, прокуратурой? 

– В настоящее время в уголовном кодексе предусмотрена ответственность за непредставление встречи обвиняемого с адвокатом. Раньше было тяжело, Потому что органы прокуратуры и милиции могли всячески препятствовать этому. Иногда защитник просто не мог найти своего подзащитного. Мы вынуждены были ездить по всему городу и искать своих клиентов. Например, говорят, что он в следственном изоляторе. Приезжаешь, а его там нет, дескать, он где-то в Иванкове. Едешь туда – и опять не находишь своего подзащитного, и все повторяется по новому кругу. Еще одна, не менее серьезная проблема, волнующая сейчас всех адвокатов — сложная пропускная система, при которой очень небольшое количество людей имеет право подписи разрешения на свидание. Например, мне как защитнику нужно встретиться с клиентом. В производстве следователя находится уголовное дело и, значит, обвиняемый обязательно числится за этим следователем прокуратуры. Но для того, чтобы Попасть на свидание, нужно идти к начальнику того отдела милиции, где содержится обвиняемый.

Уже имея разрешение следователя на встречу, необходимо еще получить санкцию этого начальника, которого может не быть на месте. И адвокат вынужден ждать. И ждет, иногда – часами… Попасть в изолятор временного содержания можно только до 18.00. Не удалось – завтра все придется повторить сначала..Но даже когда подпись получена и ты при-шел в изолятор временного содержания, снова приходится ждать. Потому что или подследственных вывозят, или у них проверка , или называется еще какая-то причина. В результате адвокат тратит впустую невероятное количество времени, прежде чем доберется до клиента. А с того момента, как адвокат вступает в дело, он имеет право встречаться с подзащитным хоть пять раз на день. Представьте, пять раз подписывать пропуск у следователя и начальника милиции! А начальник этот и понятия может не иметь о данном деле и данном человеке! Но ты каждый раз обязан подписывать пропуск, поскольку без этого разрешения в изолятор временного содержания – не попасть. Иногда создается впечатление, что делается это нарочно. И ситуация, когда задержанный длительное время вынужден находиться без адвокатской помощи, без возможности проконсультироваться, создается искусственно

Ведь, если говорить откровенно, то защитник – единственный, кто находится на его стороне и отстаивает его интересы. Адвокаты сейчас ставят вопрос об упрощении процедуры допуска к клиенту.

– А с какими еще сомнительными действиями сотрудников милиции Вам приходилось сталкиваться? 

– К сожалению, вариантов можно назвать достаточно. Например, требуют оставить сумку, а помещения райотделов не приспособлены для хранения личных вещей адвоката.

 Нет проблем в следственном изоляторе на Лукьяновке, где оборудованы камеры хранения, куда я имею возможность сдать свою сумку, закрыть ячейку, и никто из посторонних не имеет туда доступа. А вот в райотделах мест для законного